Внезапно МАЙКЛ обнаруживает, что все в комнате начинает вращаться, менять форму.

Мониторы спутниковой связи, клавиатура, даже сам ЛЕО – все изменяется, обращаясь в подобия водоворотов.

Когда МУЗЫКА достигает кульминации, становится ясно, что в водоворот затягивается все вокруг. Вещество, свет, энергия – все они обращаются в гигантский смерч сверкающих красок.

В эпицентре смерча находится экран УТО. Все материальное, начиная с маленьких предметов, деформируется и затягивается в него.

ЛЕО исчезает прямо на глазах МАЙКЛА, экран всасывает старика, как будто тот был всего лишь упавшим в сток канализации древесным листком.

Огромная, ослепительная вспышка света и цвета – и МАЙКЛА тоже отрывает от пола и проносит сквозь экран, как если бы он нырнул в океан сверкающей ртути.

Кажется, что и сама Вселенная улетает в УТО, которое словно выворачивается наизнанку и всасывается само в себя, оставляя лишь…

Часть вторая

Местная история

Генри-Холл

– Дамы и господа, добро пожаловать в Город Ракетных Струй…

– Оу!

– Эй, дурень, я сказал «приложи голову к стене», а не «колотись об нее что есть силы».

– Непристойно, совершенно непристойно…

– Вот блеванул так блеванул…

– Черт дери, он мне ботинок изгадил…

– Что там с его головой?

– Крови не видно, а шишкарь к утру точно вскочит.

– Кто-нибудь, держите его руку…

– Да я к нему и близко…

– Ну почему он проделывает этот номер каждый распроклятый раз? Господи, да неужели…

– Видел бы ты его в прошлый актовый день…

– Будем торчать здесь, маршрутку упустим.

– По-моему, он вырубился.

– О-о…

– Смотри-ка! Оно разговаривает…

– Куда я, к черту, попал?

– Как-то странно оно разговаривает…

– Не тяни волынку, Майки. Двигаться надо.

– Может, в него гамбургер запихать?

– Нет, Тодд. Это не мысль…

– О господи… опять свалился.

– Меня, похоже, ноги не держат.

– Кончай дурить, Шерлок…

– Да что с тобой, Майки? Черт, ты же выпил не больше любого из нас…

Смутно различаю в алкогольном тумане «Бургер-кинг», мимо которого мы проходим. Странный какой-то «Бургер-кинг». И книжный магазин. Тоже странный. Никогда их прежде не видел.

На другой стороне улицы – ворота колледжа. Тринити? Не Тринити. Сент-Джонз? Нет.

Тогда что?

И с машинами непорядок. Дело не в том, что они плывут и вихляются, как медузы. Не в том, что их фары режут мне глаза. Тут что-то другое…

Ладно, через минуту пойму. А пока – все внимание на ноги.

Видишь? Не так уж оно и трудно.

Ты, главное, постарайся передвигаться по прямой.

Господи, сыро-то как…

И вообще, кто эти люди?

Кто такие эти ребята?

Это ты у нас умник, Буч.

Вот, правильно, сосредоточимся на том, что знаем. Уверимся, что мы не полностью безнадежны.

«Буч Кэссиди и Санденс Кид», 1969-й, режиссер Джордж Рой Хилл.

Четырежды четыре шестнадцать.

Битва при Азенкуре, 1415-й.

Столица Корсики – Аяччо.

В: Можете ли вы назвать национальность Наполеона?

О: Конечно, могу!

Солнце находится в девяноста трех миллионах миль от Земли. Или около того.

Второе имя Л. П. Хартли [79] – Поулс.

Прошлое – заграница, там все делают иначе. [80]

Ладно, похоже, мозги в порядке.

Однако, надрался. Нарезался будь здоров. Ту т и говорить не о чем. И голова после удара кружится.

Ты знай себе топай, сынок.

Кто-то вцепился в меня, да так, что того и гляди кожу под мышкой разорвет.

О! Какой миленький автобус!

Только какого дьявола водитель уселся не с той стороны?

Не поспать ли мне чуток?

Мм…

– Подъем, пропойца…

– Генри-Холл…

– Генри Холл? А кто он, этот Генри Холл?

– Слушайте, братцы, может, бросим его в вестибюле?

– Пора бы уже повзрослеть, Уильямс.

– Ладно. Я дотащу его до комнаты…

– Ну ты герой, Стив.

– Не, серьезно, где я?

– Здорово. Ты просто делай, как я, дружок, я прямо у тебя за спиной. Пока, ребята.

– Пока, Стив.

– Думаешь, он в порядке?

– Будет, я постараюсь.

– Что это за дом?

– Дом, милый дом, Майки. Вот сюда… и поспешай без торопливости.

– А другие куда пошли?

– Другие пошли по своим постелям. А ты должен попасть в свою. После чего и я смогу отправиться в мою. Что будет приятно. Ключ, пожалуйста…

– А? Ключ?

– Ага. Ключ.

– Что ключ?

– Не валяй дурака, Майки. Мне нужен твой ключ.

– Мой ключ? Майки? Кто такой Майки? И кто мой ключ?

– Где он?

– Ключ? У меня нет ключа.

– Разумеется, есть…

– Ключа нет.

– Ключ есть. Слушай, Майки, мы так кого-нибудь разбудим.

– Эй! Что ты делаешь?

– Ничего личного, Майки. Я лишь хочу найти…

– Убери руки из моих карманов, понял? Я тебе говорю, я не желаю…

– Ладно. А это, по-твоему, что? Талисман на счастье?

– Да я их отродясь не видал.

– Знаешь, Майки, ты здорово сегодня чудишь. Ты уверен, что у тебя все путем? Ладно. Входим… Ложимся на кроватку, там добрый мистер Баиньки только и ждет, чтобы забрать тебя с собой. Далеко-далеко, в страну снов, где каждый счастлив и кушает сладкий вишневый пирог.

– Чья это комната?

– Ложись, не болтай. Все путем. Раздевать тебя я не буду.

– Да нет, а что происходит-то?

– Я просто хочу убедиться, что ты не блеванешь и не захлебнешься, только и всего. Посмотри на меня, Майк. Ты ведь не собираешься больше блевать, верно?

– Ты кто?

– Просто ответь. Тебе стравить нужно?

– Нет. Стравить не нужно…

– Ладно. Отлично. Твои ключи и деньги вот тут, на столе…

– Как жарко…

– Уф. Не хотел бы я поутру поменяться с тобой головой.

– Хорошая кровать. Удобная.

– Конечно. Удобная. Очень удобная. Я выключаю свет.

– Пока-пока… а как я тебя называю? Как твое имя?

– Здорово…

– Ты случайно не американец?

– Тьфу… Крепкого тебе сна, Майки. Не позволяй клопам кусаться.

О Иисусе. Блин. Похоже, настоящего похмелья я до сих пор еще не знал. Нынешнее – полный восторг. Пожалуй, надо немного полежать. Подождать, пока язык отлипнет от нёба.

Тп-тп-тп. Тп-тп-тп.

Набери немного слюны.

Самая непристойная песенка «Ойли-Мойли»:

Хм.

Воды.

Попробуй открыть глаза. Хотя бы чуть-чуть. У тебя получится.

Ни хрена себе…

Это как в детстве, когда ты брал целлофановую обертку от конфеты «Куолити-стрит» и прикладывал ее к глазам, хихикая и бегая по кухне за ставшей шафрановой мамой. «Уй… ты вся желтая, мам».

Впрочем, главное даже не в том, что все вокруг окрашено в тошнотворный цвет яичного желтка, у нас имеется и другая проблема. Комната…

Крепись. Этого не может быть. Просто быть не может. Составь список. Занеси в него все, что видишь. Конспективно, используя только одно полушарие мозга.